Судьбу на коне не объедешь

В жизни любой деревни, тем более такой маленькой, как наша, где не более сотни жителей, свадьба, женитьба всегда были и остаются большим событием.

А когда в коренном башкирском селе появляется украинская невестка, эта тема тут же превращается в самую обсуждаемую. Вот и мы, дворовая малышня, услышав, что наш матрос Ильшат–агай везет себе в жены девушку из Владивостока, да еще то ли русскую, то ли украинку, к тому же морячку, с нетерпением стали ждать ее появления. Енгэ же (сноха) оказалась очень милой, веселой и общительной. Увидев ее, один из сорванцов мудро заметил: «Да, здесь бы такую он точно не нашел…». Имелось в виду то, что невеста Ильшата-агая, самого высокого в деревне парня, под два метра ростом, была ничуть не ниже его самого.

С приездом Светланы Петровны в нашей семье появилась мамина фраза «марйя килен», что означает «русская невестка», которая накрепко закрепилась за ней на долгие годы.

Светлана Петровна Шевченко оказалась запорожской казачкой. Ее детство и юность прошли в г. Запорожье. Сразу после школы она начала работать швеей-лекальщицей. Однако впечатлительная, романтическая натура девушки желала иного. В ее юном сердце жила надежда увидеть мир, неведомые страны, путешествовать по морям и океанам. И в один прекрасный день 18-летняя девушка в одночасье меняет свою судьбу. Увидев в «Комсомольской правде» объявления, где сотни учебных заведений по всему СССР зазывали абитуриентов, она несколько раз обводит карандашом строчку: училище №18 г. Находка. Связавшись с приемной комиссией, в скором времени получает вызов. Собирая чемодан, и одновременно успокаивая плачущую маму, она оставляет свой любимый город – теплое солнечное Запорожье – и уезжает за тридевять земель в суровый Приморский край. Запорожье – Москва – Владивосток – Находка – по этому маршруту, сама того не замечая, юная девица спешит навстречу судьбе.

После нескольких месяцев учебы Светлану для прохождения практики отправляют пекарем на ледокол «Адмирал Макаров» Дальневосточного речного пароходства. Экипаж судна – это двести человек со всех концов Союза – был многонациональным. Взаимное уважение, дружба русского и башкира, татарина и белоруса, марийца и украинца и других народов были крепки и надежны. Но среди всех моряков ее внимание привлек веселый, высокий и обходительный черноглазый красавец. Матрос, которого друзья звали Игорем Захаровичем, на самом деле оказался Ильшатом Закарьевичем – добрым башкирским парнем.

Так началась их дружба. Практика Светланы на ледоколе, как и рейс, который длился месяц, закончилась. После этого совместных походов в плавание у молодых уже не было. Они увиделись снова лишь через два месяца, в порту г. Пивека. Недолгая встреча была очень теплой, после нее у них завязалась переписка. А далее их отношения складывались в точности как в той песне: «Ты морячка, я моряк, мы не встретимся никак…». Светлана возвращалась с рейса, а Ильшат уходил. До свадьбы супруги не виделись целых девять месяцев.

- Взяв очередной отпуск, Ильшат сообщил, что едет домой в Башкирию к родителям, будет ждать меня там. Я тоже беру отпуск и отправляю ему телеграмму из Владивостока: «Вылетаю, встречай!». В аэропорту билетов до Уфы не было, предложили лететь в Челябинск. Объяснили, что это рядом. Ну, я и согласилась. Прилетела, Ильшата там, конечно же, нет. Связаться тоже нет никакой возможности, в деревне телефонной связи не было. А до Уфы-то оказалось еще почти пять сотен километров. На мое счастье подвернулась попутка до самой Уфы. Еду, а сама думаю, что делать, если с Ильшатом, который в это время должен ждать меня в уфимском аэропорту, разминемся. У меня даже его адреса нет. Вспоминаю, что он рассказывал про железнодорожную станцию Раевка. Решаю: доеду, там разберусь, найду его деревню, благо, название Аккулаево запомнила хорошо.

Захожу в железнодорожный вокзал Уфы в два часа ночи, а там, не верю своим глазам, стоит мой Ильшат. Я спрашиваю: «Что ты здесь делаешь?». А он: «Тебя встречаю», - с улыбкой вспоминает события тридцатилетней давности Светлана-енгэ. – А к утру мы были уже в деревне. Там уже готовились к никаху – религиозному обряду мусульман. Меня долго учили говорить гостям и мулле «Хаумысыгыз», что значит «Здравствуйте». Не получилось. Зато запросто совладала с «Исэнмесез» (переводится так же). Вечером отправили доить корову, (каждая башкирская невестка в селе должна уметь доить корову), а я знать не знаю, с какой стороны к ней подойти. Пока никто не видел, Ильшат подоил ее сам и велел никому об этом не говорить.

На следующий день меня ожидало испытание пострашнее. Был август, в селе – сенокосная пора, все с раннего утра ушли на луга. Меня оставили дома с племянником, мальчишкой лет 12. Он мне и говорит: «Велели, чтобы ты зарезала курицу и приготовила на обед суп». У меня волосы дыбом встали. Резать, говорю, я не буду. А он: «Ладно, это я сам». Но я и ощипывать не умею! - отвечаю ему с ужасом. В этот день курицу мы так и не побеспокоили. Но и мои навыки в профессии не позволили оставить семью без обеда.

Сенокос закончился, следом и отпуск. Зарегистрировав в сельсовете брак, Байтурины отправляются к родителям Светланы в Запорожье, а оттуда уже снова во Владивосток. Здесь молодых ожидали долгие походы в море, во время которых они расставались на месяц, на два, иногда и больше – супругам работать на одном судне не разрешалось. Вскоре на свет появляется Юлия. Свою дочь молодой папа увидит лишь через год. А придя в отпуск, скажет: «Все, оставляем море. Едем на родину».

- А я что? Молодая, мне хоть куда, лишь бы с ним, с милым рай и в шалаше, - вспоминает Светлана. – Мама, конечно, плакала. Мудрая бабушка успокаивала всех. И когда мама предложила крестить Юленьку, она остановила ее словами: «Бог один. Только веры у людей разные. А у детей вера должна быть по отцу».

Так моряк и морячка, объездившие почти полсвета, обосновались в маленькой тихой деревушке. Построив на окраине села добротный и красивый дом, Байтурины заложили и основу улицы Молодежная, где сегодня проживают уже более десятка семей. Матросскую тельняшку глава семьи сменил на оранжевый жилет путейца, а выросшая в городских условиях пекарь морского судна стала телятницей в колхозе, как некогда и ее бабушка. Здесь Светлана и узнала, что значит «стоять сверху на стогу», и поняла гордость бабули за то, что на сенозаготовках именно ей доверяли это ответственное дело.

На башкирской земле запорожская казачка обжилась крепко. Самый красивый и ухоженный в деревне сад, где стройными рядами растут яблони, сливовые, вишневые деревца, рябина, черемуха, смородина у Байтуриных. А малину и клубнику они собирают ведрами, излишки охотно покупают односельчане, которые нередко просят ее поделиться и опытом по уходу за огородом. Двор полон живности, тут и рогато-копытные, и многообразие пернатых.

- Начинали свое хозяйство с коровы и двух овечек, которые подарила свекровь, - говорит Светлана, без труда научившаяся не только коров доить, но и освоившаяся к деревенскому быту, и к особенностям уклада жизни башкир.

В семье Байтуриных выросло двое детей. Дочь Юлия и сын Денис уже взрослые, оба получили высшее образование, у обоих любимые профессии. А дочь подарила родителям и внучку. В семье чтут и башкирские, и русские традиции. И родной язык в доме – и башкирский, и русский. «Я башкирский знаю, все прекрасно понимаю, но разговариваю на нем редко. Стоило мне сказать что-то, вижу, и муж, и дети еле сдерживают смех. Потому я как-то не осмелилась, - признается Светлана Петровна. – Правда, соседки-подружки, среди которых и башкирки, и татарки, иногда пошучивают: «Вот не надо было с тобой на русском языке общаться, давно бы лучше нас говорила?»

В каждой деревне есть свои «усал килен» (недобрая невестка), «оста куллы килен» (умелица), «озон телле килен» (болтливая невестка). А Светлана Петровна для сельчан стала «унган, егэрле килен», что значит «трудолюбивая, доброжелательная невестка». Именно своим трудолюбием, терпеливостью, добротой, открытым, общительным характером она снискала уважение всех жителей коренной башкирской деревни, от сорванцов до мудрецов. А это дорогого стоит.

«Судьбу на коне не объедешь», - улыбнулась моя героиня на прощание. И с гордостью добавила: «У меня нога оказалась легкой. Вслед за мной в роду Байтуриных появились еще две русские снохи, причем, обе Светланы - Геннадьевна и Валерьевна. И у них все прекрасно – и в семьях лад, и свекровкам умеют угождать, и с односельчанками не разлей вода».

Фануза САЛЯМОВА.

https://alsh-vesti.rbsmi.ru/articles/obshchestvo/-sudbu-na-kone-ne-obede...